Näme diýýär migrantlar
1.Muhammadiniň gyzykly sözleri. –Özbekler garaj guryp ber diýdiler. 8 müň wada etdiler. Bir aý işläp pulymy ber diýsem bar ýok bol diýdiler. 8 çagam bar. Çagalarymy okatmak üçin Moskwanyň Butuwo etrabyna göçüp geldim.Indi şu ýerde on ýyldan bäri işläp ýörün. On ýylda bir gezegem otpuska çykmadym. Aýlygym 11 müň,aýalym dükançy onuň aýlygy 15 müň,oglum girelgäni ýuwýar 11 müň.Käwagtlar zyňylan öý goşlaryny metalloma tabşyryp birazajyk pul işleýärin, çüýşe çöpleýrin.Her aýda Ýawandaky çagalaryma 30 müň göýberýärin. Üçümize 5-6 galýar.Birinji başlygym moskwaly rusdy. Ol özi işlemeýärdi. Bizi işledip özi pulyň köpüsini alýardy. Galanyny özüňiz terjime ediň!
Мухаммади Таиров десять лет работает дворником в Москве без единого выходного. Он мог бы взять отпуск, но не хочет терять часть зарплаты
Когда приехал: 2003
«Я в горах жил, там трудно было, поэтому пошел в город Яван, семью там оставил и приехал сюда. Это было в 1995 году. Приехал, никого не знал здесь.Узбеки наняли гараж строить. Обещали 8 тысяч. Месяц работал, потом сказал: «Дай деньги». Они говорят: «Иди отсюда». Штукатуром 5 месяц работал, деньги собирал. В Яване участок купил, дом построил. И уехал.Потом сказал себе: зачем я так сделал, там ведь даже школы нет. А у меня восемь детей. И вернулся обратно в Москву со старшим сыном. В Южном Бутово просто пришли в жил контору и сказали: на работу возьмите. Так и работаю уже 10 лет. Зарплата 11 тысяч. Жена работает в магазине, это еще 15.Сын подъезд моет — это еще 11. Дворник — самая спокойная работа. Рано утром встал, полил цветы, пошел подметать. Иногда холодильник или телевизор кто-то выбросит, их можно на металлолом сдать. По выходным сюда во двор люди приходят, я утром их бутылки собираю, сдаю. Каждый месяц 30 тысяч в Яван отправляю. Себе 5 или 6 тысяч оставляю. Картошку покупаю, лук, курицу. Мой первый начальник москвич был. Он сам не работает, но зарплату на свое имя получает. Себе всегда больше возьмет, алюдям не доплатит. А потом его в другое место поставили. И теперь начальник ЖЭКа — чеченец. Он честный мусульманин. А улицу нашу назвали в честь Кадырова. Во дворах башни поставили, на домах горы нарисовали. Красиво. На Памир похоже.».
2. Владимир Маташков, прораб из Молдавии
näme diýýär.Rossiýada dokumentsiz on ýyldan bäri işleýärin. Tädjikler we uzbeklere ynanmaýaryn, şonuň üçin olary musor çykarmany buýurýaryn. Öz milletim moldawanlaryň bolsa aňy ýok ýaly işi çala edenlerini hem bilmeýärler
о нелегалах и иерархии на стройке
Когда приехал: 2006
«Я в России уже 7 лет без документов гастролирую. Хотя у меня семья вся русская. Раз я пытался сделать гражданство. Сначала в Кемерово получил видна жительство на три года. Потом уехал в Москву. Три года прошло, приходит отказ. Сказали: «Вы работаете в Кемеровской области, а живете в Москве». Я говорю: «Ну страна же одна». Они: «Ну у нас такие законы». Ну я и забил это дело. Контракты я не имею права заключать. Только расписка, а расписка— она сейчас ничего не дает. Был такой момент. Мы сделали ремонт,заказчики назначили встречу, типа денег дадут, а вызвали милицию. В милиции опер спрашивает: «А ты будешь до конца, до суда доводить дело?» Я говорю: «Да». «Ну сначала сделай себе документы, а потом заявление пиши».А потом этот хозяин на нас заявление написал за вымогательство. В строительном бизнесе процентов восемьдесят — нелегалы. Но и среди них своя иерархия. Таджиков, узбеков я нанимаю только если мусор выносить, атак чтобы им доверять что-то делать — нет. Плохо работают. Но хуже всех —молдаване. Они вроде люди добрые: видят, как сделано, а смысла, зачем так делается, не понимают. Понахватают объемов, все сделают быстренько, на скорую руку, бабки получат. Ну а когда сдача идет — приходят русские или белорусы и все переделывают».
3.Перед тем как открыть свой салон, Гадам Бердимурадов пытался устроиться вTony & Guy и другие модные парикмахерские, но везде получил отказ — как он считает, из-за национальности
Когда приехал: 1997 Gadam Türkmenistandan. Moskwada ýaşaýan gyz doganymka gezmäne gitdim. Men baranymdan wiza rejimi girizildi. Şeýdip men yzyma gaýtmak kyn boldy. Aýal doganymyň azyk dukanyda işlemäne mejbur boldym.Men köp gezek polisiýa tutyp äkitdi. Käwagtlar bomjlar bilen bilelikde türmede ýatmaly boldum. Birdenkä aýall doganym hem öldi. Onsoňa meniň günüm has beter boldy. Şeýdip Moskwada geziberdim ýurdyma gaýdyp bilmän. Meniň parikmaher bolmak hyýalym bardy. Köp kynçylyklardan soň öwrendim. Ine rus gyzynyň saçyny kraskalamaly boldum Ýalňyşlyk göýberdim Şl maňa igençli sözlerini aýytdy. Häli ýatdan çykaryp bilemak. Metroda gidip barýarka köp gezzek yzymdan garagöt diýip güldiler. Hemmesini terjime etmedim Üns berseňiz özüňiz düşünersiňiz diýip tama edýärin. Öýkelemäň. Haýyş edýärin. Mende ulumsylyk ýok.
«Когда мне было шесть, умерла мама. Когда стукнуло восемь, умер отец.Меня взяла к себе тетя. У нас в Туркмении в школе всего девять классов. И когда я их закончил, тетя с дядей решили меня на ком-нибудь женить и помочь построить дом. А я не понимал еще толком, чего хочу, но понимал,что точно не этого. Так что я ушел от них и стал жить в огромном заброшенном доме своих родителей. У меня был свой огород, так что я ел,как сейчас говорят, экологически чистую пищу. Я неплохо рисовал и устроился работать дизайнером в автошколу, делал им всякие дорожныезнаки.
Когда мне стукнуло пятнадцать, я поехал в Москву навестить старшую сестру.Думал вернуться через пару месяцев. Но не тут-то было. Пока я был в Москве,Туркменистан и Россия ввели визовый режим. Так что я просто не смог уехать. Устроился к сестре работать в продуктовый магазин — продавцом,грузчиком. Да еще и был нелегалом. Меня забирали в ментовку не реже двух раз в неделю. И иногда оставляли коротать в обезьяннике ночь вместе с бомжами. А потом неожиданно умерла сестра. Ее магазин у нас сплемянником тут же отобрали. Я несколько недель был в полной прострации— сидел дома и смотрел в стенку. Друзья спрашивали, что я хочу делать дальше. Я отвечал: «Ничего». И кто-то предложил мне попробовать статьпарикмахером. А я даже возмутился, подумал: «Кто такой парикмахер? Да просто чувак, который чешет людям голову. Зачем мне это?» В общем, идея прошла бы мимо меня, если бы я не увидел объявление «Персоны»,набиравшей тогда людей на курсы по всей Москве.
«Вы даже представить себе не можете, как это стыдно, когда тебя выцепляют в метро, а мимо идет толпа и злорадно хихикает — черножопый попался»
Я закончил курсы и пошел к ним работать. И сразу столкнулся с ненавистью.Ко мне пришла девушка и попросила покрасить ее в янтарно-рыжий цвет. А я понятия не имел, как это сделать. Попросил коллег мне помочь. Вызвалась русская девушка. Ну я накрасил. Вижу, получается не янтарный цвет, афуксия. У меня даже ноги от ужаса онемели. Хорошо, что со мной в салоне работала мусульманка. Она помогла исправить. Я до сих пор задаюсь вопросом, за что та, первая, меня невзлюбила. Чего я ей такого сделал?
Потом все пошло хорошо, я дорос до топ-стилиста, коллеги называли меня восходящей звездой, я стриг кучу модных людей, ездил на только входившем тогда в моду «Мини-Купере». Но меня по-прежнему пару раз в неделю останавливали менты и забирали в отделение. Вы даже представить себе неможете, как это стыдно, когда тебя выцепляют в метро, а мимо идет толпа излорадно хихикает — черножопый попался. В 2005-м я получил гражданство и паспорт. Самое удивительное, что за восемь лет с момента получения паспорта у меня документы проверяли всего один раз. Все-таки менты —очень опытные психологи. Четыре месяца назад я снял помещение в Гостином Дворе и открыл свой салон. Так что сейчас у меня одна мечта —купить дом в Стамбуле и проводить там по несколько месяцев в году. Москва— хороший город. Но в Стамбуле с моей внешностью проще». Söz we harp ýalňyşlyklaryny oňuşdyrarsyňyz.
Мухаммади Таиров десять лет работает дворником в Москве без единого выходного. Он мог бы взять отпуск, но не хочет терять часть зарплаты
Когда приехал: 2003
«Я в горах жил, там трудно было, поэтому пошел в город Яван, семью там оставил и приехал сюда. Это было в 1995 году. Приехал, никого не знал здесь.Узбеки наняли гараж строить. Обещали 8 тысяч. Месяц работал, потом сказал: «Дай деньги». Они говорят: «Иди отсюда». Штукатуром 5 месяц работал, деньги собирал. В Яване участок купил, дом построил. И уехал.Потом сказал себе: зачем я так сделал, там ведь даже школы нет. А у меня восемь детей. И вернулся обратно в Москву со старшим сыном. В Южном Бутово просто пришли в жил контору и сказали: на работу возьмите. Так и работаю уже 10 лет. Зарплата 11 тысяч. Жена работает в магазине, это еще 15.Сын подъезд моет — это еще 11. Дворник — самая спокойная работа. Рано утром встал, полил цветы, пошел подметать. Иногда холодильник или телевизор кто-то выбросит, их можно на металлолом сдать. По выходным сюда во двор люди приходят, я утром их бутылки собираю, сдаю. Каждый месяц 30 тысяч в Яван отправляю. Себе 5 или 6 тысяч оставляю. Картошку покупаю, лук, курицу. Мой первый начальник москвич был. Он сам не работает, но зарплату на свое имя получает. Себе всегда больше возьмет, алюдям не доплатит. А потом его в другое место поставили. И теперь начальник ЖЭКа — чеченец. Он честный мусульманин. А улицу нашу назвали в честь Кадырова. Во дворах башни поставили, на домах горы нарисовали. Красиво. На Памир похоже.».
2. Владимир Маташков, прораб из Молдавии
näme diýýär.Rossiýada dokumentsiz on ýyldan bäri işleýärin. Tädjikler we uzbeklere ynanmaýaryn, şonuň üçin olary musor çykarmany buýurýaryn. Öz milletim moldawanlaryň bolsa aňy ýok ýaly işi çala edenlerini hem bilmeýärler
о нелегалах и иерархии на стройке
Когда приехал: 2006
«Я в России уже 7 лет без документов гастролирую. Хотя у меня семья вся русская. Раз я пытался сделать гражданство. Сначала в Кемерово получил видна жительство на три года. Потом уехал в Москву. Три года прошло, приходит отказ. Сказали: «Вы работаете в Кемеровской области, а живете в Москве». Я говорю: «Ну страна же одна». Они: «Ну у нас такие законы». Ну я и забил это дело. Контракты я не имею права заключать. Только расписка, а расписка— она сейчас ничего не дает. Был такой момент. Мы сделали ремонт,заказчики назначили встречу, типа денег дадут, а вызвали милицию. В милиции опер спрашивает: «А ты будешь до конца, до суда доводить дело?» Я говорю: «Да». «Ну сначала сделай себе документы, а потом заявление пиши».А потом этот хозяин на нас заявление написал за вымогательство. В строительном бизнесе процентов восемьдесят — нелегалы. Но и среди них своя иерархия. Таджиков, узбеков я нанимаю только если мусор выносить, атак чтобы им доверять что-то делать — нет. Плохо работают. Но хуже всех —молдаване. Они вроде люди добрые: видят, как сделано, а смысла, зачем так делается, не понимают. Понахватают объемов, все сделают быстренько, на скорую руку, бабки получат. Ну а когда сдача идет — приходят русские или белорусы и все переделывают».
3.Перед тем как открыть свой салон, Гадам Бердимурадов пытался устроиться вTony & Guy и другие модные парикмахерские, но везде получил отказ — как он считает, из-за национальности
Когда приехал: 1997 Gadam Türkmenistandan. Moskwada ýaşaýan gyz doganymka gezmäne gitdim. Men baranymdan wiza rejimi girizildi. Şeýdip men yzyma gaýtmak kyn boldy. Aýal doganymyň azyk dukanyda işlemäne mejbur boldym.Men köp gezek polisiýa tutyp äkitdi. Käwagtlar bomjlar bilen bilelikde türmede ýatmaly boldum. Birdenkä aýall doganym hem öldi. Onsoňa meniň günüm has beter boldy. Şeýdip Moskwada geziberdim ýurdyma gaýdyp bilmän. Meniň parikmaher bolmak hyýalym bardy. Köp kynçylyklardan soň öwrendim. Ine rus gyzynyň saçyny kraskalamaly boldum Ýalňyşlyk göýberdim Şl maňa igençli sözlerini aýytdy. Häli ýatdan çykaryp bilemak. Metroda gidip barýarka köp gezzek yzymdan garagöt diýip güldiler. Hemmesini terjime etmedim Üns berseňiz özüňiz düşünersiňiz diýip tama edýärin. Öýkelemäň. Haýyş edýärin. Mende ulumsylyk ýok.
«Когда мне было шесть, умерла мама. Когда стукнуло восемь, умер отец.Меня взяла к себе тетя. У нас в Туркмении в школе всего девять классов. И когда я их закончил, тетя с дядей решили меня на ком-нибудь женить и помочь построить дом. А я не понимал еще толком, чего хочу, но понимал,что точно не этого. Так что я ушел от них и стал жить в огромном заброшенном доме своих родителей. У меня был свой огород, так что я ел,как сейчас говорят, экологически чистую пищу. Я неплохо рисовал и устроился работать дизайнером в автошколу, делал им всякие дорожныезнаки.
Когда мне стукнуло пятнадцать, я поехал в Москву навестить старшую сестру.Думал вернуться через пару месяцев. Но не тут-то было. Пока я был в Москве,Туркменистан и Россия ввели визовый режим. Так что я просто не смог уехать. Устроился к сестре работать в продуктовый магазин — продавцом,грузчиком. Да еще и был нелегалом. Меня забирали в ментовку не реже двух раз в неделю. И иногда оставляли коротать в обезьяннике ночь вместе с бомжами. А потом неожиданно умерла сестра. Ее магазин у нас сплемянником тут же отобрали. Я несколько недель был в полной прострации— сидел дома и смотрел в стенку. Друзья спрашивали, что я хочу делать дальше. Я отвечал: «Ничего». И кто-то предложил мне попробовать статьпарикмахером. А я даже возмутился, подумал: «Кто такой парикмахер? Да просто чувак, который чешет людям голову. Зачем мне это?» В общем, идея прошла бы мимо меня, если бы я не увидел объявление «Персоны»,набиравшей тогда людей на курсы по всей Москве.
«Вы даже представить себе не можете, как это стыдно, когда тебя выцепляют в метро, а мимо идет толпа и злорадно хихикает — черножопый попался»
Я закончил курсы и пошел к ним работать. И сразу столкнулся с ненавистью.Ко мне пришла девушка и попросила покрасить ее в янтарно-рыжий цвет. А я понятия не имел, как это сделать. Попросил коллег мне помочь. Вызвалась русская девушка. Ну я накрасил. Вижу, получается не янтарный цвет, афуксия. У меня даже ноги от ужаса онемели. Хорошо, что со мной в салоне работала мусульманка. Она помогла исправить. Я до сих пор задаюсь вопросом, за что та, первая, меня невзлюбила. Чего я ей такого сделал?
Потом все пошло хорошо, я дорос до топ-стилиста, коллеги называли меня восходящей звездой, я стриг кучу модных людей, ездил на только входившем тогда в моду «Мини-Купере». Но меня по-прежнему пару раз в неделю останавливали менты и забирали в отделение. Вы даже представить себе неможете, как это стыдно, когда тебя выцепляют в метро, а мимо идет толпа излорадно хихикает — черножопый попался. В 2005-м я получил гражданство и паспорт. Самое удивительное, что за восемь лет с момента получения паспорта у меня документы проверяли всего один раз. Все-таки менты —очень опытные психологи. Четыре месяца назад я снял помещение в Гостином Дворе и открыл свой салон. Так что сейчас у меня одна мечта —купить дом в Стамбуле и проводить там по несколько месяцев в году. Москва— хороший город. Но в Стамбуле с моей внешностью проще». Söz we harp ýalňyşlyklaryny oňuşdyrarsyňyz.
